На писанине, всё–таки, значительно отражается моя специальность и наше с ней единение. В сносках к главам сплошная «книжная» терминология (правда, вперемешку с дипломатическим этикетом), один из второплановых перепутьецев в тёмном прошлом сын скриптора, а юноша для обещанной кельтской зарисовки сказался сыном издателя, притом добросовестно папеньке помогающим. Я уж промолчу о том, насколько в том же Перепутье силён градус любокнижия. Спасибо, хоть Бернюша в эту веру пока не обращается. Да и Чарльз был уличён разве что в чтении профессиональной литературы. Так держать, ребятки, вы делаете тот мир реальней.