Моё счастье или беда в том, что у меня в жизни ничего не происходит х) Ну вот, пару недель назад бабуля мне всучила "Крейцерову сонату" Л.В. Толстого с анонсом "Прочитай и подумай, а стоит ли тебе выходить замуж" И дёрнул же меня чёрт впервые послушать бабушку, ну классика же, ну Толстой же, ну его "Севастопольские рассказы" и "Война и мир" мне в своё время страшно понравилась же. Но "Крейцерова соната"... Вот такое было чувство, что Лев Николаич в этой повести взял и открыл своё подлинное отношение к женщине, заслоняясь Позднышевым. И в этих тёмных откровениях была своего рода притягательность, я читала взахлёб, это втягивало, как в трясину. Мне даже на минутку стало страшно и гадко, когда Позднышев словно бы разоблачал тот набор пороков, который скрывается под честью офицерского мундира, потому что к офицерским мундирам у меня особое отношение, и не надо, не надо так про них, будь ты хоть очевидец и знай всё по себе. Словом, я потом старательно всё это засматривала и зачитывала. Давеча дочитала "Александра Первого" Д.С. Мережковского, это очень сильная и умная книга, и мне немного боязно что-то говорить о ней из опасений показаться дурой, но немножко скажу. Благодаря этому роману я увидела в Александре Павловиче кого-то большего, чем "Византийца" и "мастера красивых телодвижений", а его супруга Елизавета Алексеевна... Боже мой, мне, кажется, никогда ещё так не нравились женские персонажи - ни в художке, ни в истории. "Вы сомневались, принять ли жизнь", сказал ей Карамзин, и в эту глубочайшую фразу словно бы уложилась вся её личность, как она изображена Мережковским. И ещё мне вспомнился афоризм Теккерея: "Есть женщины, созданные для любви, а есть женщины, созданные для интриг". Императрице мешало быть счастливой, что она из первых, когда при её положении полезнее происходить из вторых. Декабристов я ещё осмысливаю, у меня с ними сложные отношения, и вообще, хотелось бы для пущего понимания махнуть в Ялуторовск, благо, всё позволяет. Но я хотя бы наглядно увидела различия между Северным и Южным обществом. "Русская правда" Пестеля, честно сказать, мне показалась немного глупостью, как-то покоробила, что ли. Ну как же равенство-то, ну что же ты с российским офицерством-то хочешь сотворить, сам ведь оттуда. И всё на этом, и больше нечего сказать, продолжаю осмысливать книгу, но тут же начинаю читать новую, даже две, полегче.